В условиях проведения СВО для России очень важно адаптироваться к информационно-политической обстановке, заявил председатель Комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со СМИ Алексей ПУШКОВ.
По его словам, важнейшим инструментом и полем борьбы сегодня является информационная составляющая, от которой во многом зависит дальнейшее развитие ситуации. Спецкор «АН» Александр САРГИН поговорил об этом с сенатором.
– Полтора года длится противостояние. Как вы можете охарактеризовать его нынешнюю фазу?
– На деле мы сейчас вступили в новую фазу, которую я бы назвал конфронтационным равновесием.
– Между нами и Западом?
– Конечно. Украина фактически является не столько стороной конфликта, сколько его полем, тем геополитическим действующим лицом, которое представляет стратегические, глобальные интересы Запада. Нынешнее конфронтационное равновесие между Россией и Западом, по сути, отражает нынешнее соотношение сил. Уже задействован изначальный и среднесрочный потенциал противостоящих сторон. За прошедшие полтора года и Россия, и Запад выбросили на стол практически все военные и экономические карты, которые у них были, за исключением мощи ядерной компоненты. Более того, все предпринятые шаги Запада типа санкций, попыток изоляции России, военных поставок, как и российские контрмеры уже испытаны, что называется, в деле. Обратите внимание, первые полгода Запад очень рассчитывал на немедленные последствия вводимых санкций.
– …которые были беспрецедентны по своему масштабу!
– Да, в таком объёме и в таком масштабе подобные ограничительные меры никогда не вводились против какого-либо государства, за исключением, может быть, Северной Кореи. Под спудом таких санкций не находился и не находится даже Иран. На мой взгляд, так была проверена стратегия экономического удушения России, которая, впрочем, так и не сработала на уровне тех расчётов, которые делались на Западе, – и это там было широко признано. С другой стороны, и там есть отдельные фигуры, которые призывают отказаться от санкций, как раз ссылаясь на их безрезультативность, поскольку все эти меры не привели к тому исходу, на который рассчитывал Запад. Со своей стороны и мы тоже выложили те карты, которые у нас есть, прежде всего военно-политические и энергетические.
– Но ведь и мы рассчитывали на то, что Европа выдохнется, с такой силой давя на нас и отказываясь от наших ресурсов.
– Что ж, давайте называть вещи своими именами. Мы тоже увидели, что не оправдались расчёты на то, что европейская экономика рухнет в связи с переходом на другие источники энергии. Сегодня уже можно сказать, что Европа, хотя и с большими потерями, в целом вышла из энергетического кризиса. Да, с высокой инфляцией, с разорением ряда предприятий, с необходимостью перейти на более дорогостоящие и менее надёжные источники энергии, но тем не менее вышла.
Теперь экономическое противостояние переходит в долгосрочную фазу. Если в Европе считают, что большой энергетический разрыв с Россией не скажется на состоянии и перспективах её экономики, то это заблуждение. Уже сказывается и ещё скажется, причём довольно сильно. На днях Виктор Орбан отметил: теперь странам ЕС приходится в два раза дороже платить за газ и нефть. Если до военного конфликта они тратили на это 300 миллиардов долларов, то в 2022 году они уже заплатили 653 миллиарда. И это, конечно, скажется и на европейской конкурентоспособности, и на уровне жизни.
– Но ведь помимо Европы и прочего «цивилизованного мира» у нас есть и наши азиатские партнёры.
– Да, в наши дни незападный мир становится важнейшим экономическим и политическим ресурсом России. И это тоже уже проверено на практике. Вместе с тем мы не должны ожидать, что страны этого мира непременно встанут на антизападные позиции. На деле, не присоединяясь к санкциям и политике изоляции России, незападный мир балансирует между Западом и российско-китайским тандемом.
Я встречался со многими представителями ведущих арабских и азиатских государств, и они в один голос говорили, что не собираются делать выбор между Западом и Россией, примыкать к одному или другому стану. Возьмём ту же Индию, которой очень нужно взаимодействие с США. В этой стране на полтора миллиарда населения приходится почти 600 миллионов бедных, которые живут на 3 доллара в день, а это глубокая даже не бедность, а нищета.
– Но не «отчаливает» ли Индия от нас вообще? У меня создалось такое впечатление, потому что в инфополе нагнетается соответствующая картинка.
– Индия – сложное государство, но её руководство по-прежнему занимает дружественную по отношению к России позицию. Думаю, мы можем полагаться на Индию, во всяком случае в тех сферах, где у нас есть общие интересы. Например, уже сейчас эта страна переходит на недолларовую торговлю с нами, но не следует рассчитывать, что ради нас они будут жертвовать своими отношениями с США и Западом. Помню, в ходе переговоров в Нью-Дели мы спрашивали относительно возможностей нашего сотрудничества и отношений Индии с Западом. Нам ответили, что очень хорошо относятся к России, помнят советский период и не собираются быть марионетками США. Вместе с тем, говорили индийцы, им нужны западные инвестиции, их деньги, технологии, торговля с Западом, потому что без сотрудничества с западным миром они не смогут вытащить своих людей из такого плачевного состояния. Но мы по-прежнему остаёмся крупнейшим поставщиком оружия для Индии, которой от нас также нужны и наши энергетические ресурсы, и наша последовательная борьба за многополярный мир. Ведь не только Индия, но и многие другие страны Азии страдают от избыточной роли Запада в мировых делах. Мы не должны ждать от этих государств того, что они будут делать выбор в пользу наших интересов в ущерб своим. Но мы можем работать на то, чтобы расширить зону пересечения и состыковки наших интересов.
Кстати, позиция незападного мира также обеспечивает то конфронтационное равновесие, которое установилось сейчас между нами и Западом.
– Шаткое положение…
– Но ведь Запад ничего качественно нового против нас сделать уже не может. Да, у них были расчёты на то, что в Турции победит оппозиция…
– Но у Кылычдароглу состоялся ожидаемый юбилей – он в десятый раз проиграл выборы.
– Вот именно. Поэтому вряд ли Турция при Эрдогане нарушит установившееся равновесие. Можно предположить, что он будет развивать свою многовекторную внешнюю политику, балансирующую между поддержкой действий НАТО и ограниченным партнёрством с Россией.
– Я всё хотел спросить: Польша – это страна-самоубийца?
– Страна-самоубийца – это Украина, а Польша – страна с нереализованным замахом на роль региональной сверхдержавы, с исторически фрустрированной элитой, которую отличают патологическая русофобия и неспособность признавать собственные ошибки. Если польский премьер Моравецкий говорит, что единственный смысл существования польской нации заключается в том, чтобы нанести поражение России, получается, что эта нация существует только благодаря нам, поскольку мы сподвигаем её на некие действия. Моравецкий даже не понимает, что тем самым принижает польскую нацию. Думаю, что Польше потребуется сменить как минимум два поколения правящей элиты, прежде чем она займёт более взвешенную, адекватную и разумную позицию в международных делах.
– А пока Польша мечтает заполучить для себя американское ядерное оружие…
– Варшава хотела бы через это играть более весомую роль в НАТО. Планировать его применение в нынешнем противостоянии, на мой взгляд, самоубийственно. Сошлюсь и на недавнее высказывание Путина о том, что применение ядерного оружия в этом конфликте не имеет ни политического, ни военного смысла.
– Чем же всё-таки может закончиться это конфронтационное равновесие-противостояние?
– Наше стратегическое противостояние с Западом я бы выразил одной формулой: западные финансы против российских ресурсов. Все формы давления на нас в конечном счёте сводятся к финансовым возможностям Запада. Военные поставки Украине, информационная война, воздействие на незападный мир, экономические санкции даже в ущерб себе и т.д. – всё это зависит от их финансовых возможностей. А у России есть стратегическая глубина и огромный резерв сопротивляемости, который, кстати, сказался и в ходе Второй мировой войны. То, что наша страна, Россия (а тогда – СССР), бесконечна и необъятна, и тогда сыграло очень большую, а то и решающую роль.
Нынешнее противостояние будет продолжаться до той поры, пока одна из сторон не устанет от него. На Западе появляется тенденция к тому, чтобы сократить свою вовлечённость в этот конфликт. Но там ещё не созрели до реального сокращения своего участия в нём. Что ж, России сегодня надо выдержать оказываемое на нас давление. Это как в перетягивании каната: кто даст слабину, тот и проиграл.
